Неточные совпадения
Краса и гордость русская,
Белели церкви Божии
По горкам, по холмам,
И с ними в славе спорили
Дворянские дома.
Дома с оранжереями,
С китайскими беседками
И с английскими парками;
На каждом флаг
играл,
Играл-манил приветливо,
Гостеприимство русское
И ласку обещал.
Французу не привидится
Во сне, какие праздники,
Не день, не два — по месяцу
Мы задавали тут.
Свои индейки жирные,
Свои наливки сочные,
Свои
актеры, музыка,
Прислуги — целый полк!
Во время же игры Дарье Александровне было невесело. Ей не нравилось продолжавшееся при этом игривое отношение между Васенькой Весловским и Анной и та общая ненатуральность больших, когда они одни, без детей,
играют в детскую игру. Но, чтобы не расстроить других и как-нибудь провести время, она, отдохнув, опять присоединилась к игре и притворилась, что ей весело. Весь этот день ей всё казалось, что она
играет на театре с лучшими, чем она,
актерами и что ее плохая игра портит всё дело.
«А что, если я скажу, что он
актер, фокусник, сумасшедший и все речи его — болезненная, лживая болтовня? Но — чего ради, для кого
играет и лжет этот человек, богатый, влюбленный и, в близком будущем, — муж красавицы?»
Холод сердито щипал лицо. Самгин шел и думал, что, когда Варвара станет его любовницей, для нее наступят не сладкие дни. Да. Она, вероятно, все уже испытала с Маракуевым или с каким-нибудь
актером, и это лишило ее права
играть роль невинной, влюбленной девочки. Но так как она все-таки
играет эту роль, то и будет наказана.
Макаров тоже встал, поклонился и отвел руку с фуражкой в сторону, как это делают плохие
актеры,
играя французских маркизов.
По воскресеньям, вечерами, у дяди Хрисанфа собирались его приятели, люди солидного возраста и одинакового настроения; все они были обижены, и каждый из них приносил слухи и факты, еще более углублявшие их обиды; все они любили выпить и поесть, а дядя Хрисанф обладал огромной кухаркой Анфимовной, которая пекла изумительные кулебяки. Среди этих людей было два
актера, убежденных, что они
сыграли все роли свои так, как никто никогда не
играл и уже никто не
сыграет.
Говорил он со вкусом и ловко, как говорят неплохие
актеры,
играя в «Плодах просвещения» роль того мужика, который жалуется: «Куренка, скажем, выгнать некуда». Когда Самгин отметил это, ему показалось, что и другие мужики театральны, готовы изображать обиженных и угнетенных.
«
Актер?
Играет?» — мельком подумал Самгин.
Во мне лично совсем нет
актера, я никакой роли не хочу и не могу
играть.
Провинциальные
актеры имели возможность и дебютировать в пьесах, ставившихся на сцене Кружка — единственном месте, где разрешалось
играть Великим постом.
Чем больше собирается народу, тем оживленнее рабочие: они, как и
актеры, любят петь и
играть при хорошем сборе.
Купаться в бассейн Сандуновских бань приходили артисты лучших театров, и между ними почти столетний
актер, которого принял в знак почтения к его летам Корш. Это Иван Алексеевич Григоровский, служивший на сцене то в Москве, то в провинции и теперь игравший злодеев в старых пьесах, которые он знал наизусть и
играл их еще в сороковых годах.
Он напоминал собою Макбета более, чем все современные
актеры, терзающие Шекспира, и это ему было тем легче, что тут он не «
играл из себя комедии», как говорила жена Нечая, а действительно был объят страшным ужасом и, выронив пистолет, тяжело рухнулся на пол в сильном обмороке, закончившем его безумство.
Сыграв «Воздушные замки»,
актеры побежали переодеваться. Плавин, спешивший из Виктора преобразиться в Грицко, не забыл, однако, послать одного неиграющего гимназиста...
Пришла мне мысль —
сыграть нам театр, хороший, настоящий, и мой взгляд по сему предмету таков, чтобы взять для представления что-нибудь из Шекспира; так как сего великого писателя хотя и
играют на сцене, но
актеры, по их крайнему необразованию, исполняют его весьма плохо.
В «Воздушных замках» роль Альнаскарова Плавин отдал семикласснику, а Виктора-слугу взялся сам
играть: он решительно считал себя разнообразнейшим комическим
актером!
Вместо прежнего разделения
актеров на злодеев, на первых трагиков, первых комиков, разделения все-таки более серьезного, потому что оно основывалось на психической стороне человека, — вся труппа теперь составлялась так: я
играю купцов, он мужиков, третий бар, а что добрые ли это люди, злые ли, дурные, никто об этом думушки не думал.
Мочалов [Мочалов Павел Степанович (1800—1848) — знаменитый актер-трагик.], кроме уж своего таланта, тем и велик в «Гамлете», что он один понимает то, что
играет; тогда как другие…
И действительно, минут через десять Горехвастов был уже спокоен: кровь, которая прилила было к голове, опять получила естественное обращение, и минутное раздражение совершенно исчезло. Вообще он не выдерживал своей игры, потому что
играл как-то не внутренностями, а кожей; но для райка это был бы
актер неоцененный.
— Но разве
актеры не так же свободно создают?.. Один
играет роль так, другой иначе — не правда ли? — отнесся студент к немцу.
— Последний французский
актер в последнем провинциальном городишке естественнее и лучше
играет, чем первая немецкая знаменитость, — с негодованием воскликнула она и пересела в заднюю комнатку. — Подите сюда, — сказала она Санину, постукивая рукою возле себя по дивану. — Будемте болтать.
Мое знакомство с Н.И. Пастуховым произошло в первых числах августа 1881 года в саду при театре А.А. Бренко в Петровском парке, где я служил
актером. В этот вечер я
играл в «Царе Борисе» Хлопко и после спектакля с Н.П. Кичеевым, редактором «Будильника», вдвоем ужинали в саду.
— Значит, мы будем с вами видеться часто; я почти каждый день бываю в театре, — подхватила Екатерина Петровна, — тут другой еще есть
актер, молодой, который — вы, может быть, заметили —
играет этого Родольфа д'Эрикура: у него столько души и огня!
В этих же стенах стал появляться Пров Михайлович Садовский [Садовский Пров Михайлович (1818—1872) — русский
актер, приятель Писемского.]; он был в то время совсем еще молодой и обыкновенно или
играл на бильярде, или как-то очень умно слушал, когда разговаривали другие.
Тут
актеры, настоящие
актеры, господские комедии
играют; такого театра и в городе нет.
Филатку я видел не раз на московском и петербургском театрах и положительно говорю [Филатку я видел не раз на московском и петербургском театрах и положительно говорю — столичные
актеры, игравшие Филатку, оба
играли хуже…
— На сцене Малого театра в Москве роль Филатки исполнял П. М. Садовский, а Петербурге в ней дебютировал А. Е. Мартынов.] — столичные
актеры, игравшие Филатку, оба
играли хуже Баклушина.
Почти каждый
актер импровизировал от себя, так что в следующие вечера один и тот же
актер одну и ту же роль
играл несколько иначе.
Баклушина сверх того возбуждало соперничество: всем известно было, что во второй пьесе роль Кедрила будет
играть арестант Поцейкин,
актер, которого все почему-то считали даровитее, лучше Баклушина, и Баклушин страдал от этого, как ребенок.
Наконец начался счет полученным за наряды билетикам. Клубские старшины составили комитет. У дверей в судейскую комнату собралась напряженно ожидавшая толпа. В клубе на короткое время стало тихо и скучно. Музыка не
играла. Гости притихли. Передонову стало жутко. Но скоро в толпе начались разговоры, нетерпеливый ропот, шум. Кто-то уверял, что оба приза достанутся
актерам.
Одна из серьезных бесед началась анекдотом. Служил у нас первым любовником некоторое время
актер Белов и потребовал, чтобы Далматов разрешил ему
сыграть в свой бенефис Гамлета. Далматов разрешил. Белов
сыграл скверно, но сбор сорвал. Настоящая фамилия Белова была Бочарников. Он крестьянин Тамбовской губернии, малограмотный. С ним я путешествовал пешком из Моршанска в Кирсанов в труппе Григорьева.
Побывал у кабардинцев Урузбиевых, поднимался на Эльбрус, потом опять очутился на Волге и случайно на пароходе прочел в газете, что в Саратове
играет первоклассная труппа под управлением старого
актера А.И. Погонина, с которым я служил в Тамбове у Григорьева.
— С Градовым
играть не могу. Это балаган какой-то. Не могу, — возмущался Писарев выходками
актера.
Несчастливцев. А вот что: уйди, попробуй, так увидишь. Мне, братец, только мигнуть, и пойдешь ты по этапу на место жительства, как бродяга. Я ведь знаю, ты двенадцать лет без паспорта ходишь. Вместо паспорта у тебя в кармане статья Курских губернских ведомостей, где напечатано, что приехал
актер такой-то и
играл очень скверно. Вот и весь твой вид. Ну, что ж ты замолчал? То-то же! А ты сделай, братец, для меня! Кто тебя просит, подумай! Ну, по-товарищески, понимаешь, по-товарищески!
Актер(сидит, обняв руками колени). Образование — чепуха, главное — талант. Я знал артиста… он читал роли по складам, но мог
играть героев так, что… театр трещал и шатался от восторга публики…
Вечер. На нарах около печи Сатин, Барон, Кривой Зоб и Татарин
играют в карты. Клещ и
Актер наблюдают за игрой. Бубнов на своих нарах
играет в шашки с Медведевым. Лука сидит на табурете у постели Анны. Ночлежка освещена двумя лампами: одна висит на стене около играющих в карты, другая — на нарах Бубнова.
Актер. В драме «Гамлет» говорится: «Слова, слова, слова!» Хорошая вещь… Я
играл в ней могильщика…
Его всё занимает: цветы, густыми ручьями текущие по доброй земле, ящерицы среди лиловатых камней, птицы в чеканной листве олив, в малахитовом кружеве виноградника, рыбы в темных садах на дне моря и форестьеры на узких, запутанных улицах города: толстый немец, с расковырянным шпагою лицом, англичанин, всегда напоминающий
актера, который привык
играть роль мизантропа, американец, которому упрямо, но безуспешно хочется быть похожим на англичанина, и неподражаемый француз, шумный, как погремушка.
Ваня Семилетов нашел нам квартиры дешевые, удобные, а кто хотел — и с харчами. Сам он жил у отца Белова, которого и взял портным в театр. Некоторые
актеры встали на квартиры к местным жителям, любителям драматического искусства. В Тамбов приехали Казаковы и Львов-Дитю. Григорий Иванович был у больной дочери. Его роли перешли к Львову, и он в день открытия
играл Городничего в «Ревизоре».
Перешел Народный театр к князю Урусову и Танееву. Рыбаков занял в театре первое место. А. Н. Островский создал «с него» и для него «Лес». Николай Хрисанфович поставил в свой бенефис «Лес», где изображал самого себя в Несчастливцеве. Аркашку
играл знаменитый Н. П. Киреев, чудный
актер и талантливый писатель, переводчик Сарду.
Халтура существовали издавна, но под другими названиями, а то и совсем без названий: находились предприниматели, собирали труппу на один-два спектакля где-нибудь на фабрике по заказу и
играли.
Актеры получали разовые и ездили, причем первые персонажи во втором классе, а вторые — в третьем.
Весел Корш, весела публика, веселы
актеры, дебютантам — благодать: как ни
играй, успех обязательно.
По этой библиотеке все отобранные для нее пьесы, даже такие, как «Гамлет», «Ревизор» и «Разбойники» Шиллера, могли
играть десять
актеров.
В те времена Великим постом было запрещено
играть актерам, а Вильде выхлопотал себе разрешение «читать в костюмах сцены из пьес». Поэтому, конечно, с разрешения всемогущего генерал-губернатора В. А. Долгорукова, «покровителя искусств», в Кружке полностью ставились пьесы, и постом сборы были полные.
Играли все провинциальные знаменитости, съезжавшиеся в Москву для заключения контрактов.
Были еще два театра — «Немчиновка» и «Секретаревка». Там
играли кружки любителей. Много из этих кружков вышло хороших
актеров, театры эти сдавались внаймы на спектакль. И каждый кружок имел свою публику.
Они сами начали снимать театры, сами
играли главные роли и сильно сбавили оклады. Время шло. Избалованная публика, привыкшая к богатой обстановке пьес при помещиках-антрепренерах, меньше и меньше посещала театры, а общее безденежье, тугие торговые дела и неурожай довершили падение театров. Дело начало падать. Начались неплатежи
актерам, между последними появились аферисты, без гроша снимавшие театры; к довершению всех бед великим постом запретили
играть.
— Я
актер Ханов, я
играю сегодня.
Пастора
играл в Казани преплохой
актер Максим Гуляев, и это лицо в пьесе казалось мне и всей публике нестерпимо скучным, так что длинный монолог, который он читает барону Нейгофу, был сокращен в несколько строк по общему желанию зрителей.
В самом деле, успех Дмитриева в этой роли был гораздо блистательнее моего, хотя существовала небольшая партия, которая утверждала, что я
играл Неизвестного лучше, что Дмитриев карикатурен и что только некоторые, сильные места были выражены им хорошо; что я настоящий
актер, что я хорош на сцене во всем от начала до конца, от первого до последнего слова.
Балясников выступил вперед и произнес дерзкую речь, в которой между прочим сказал, что я зазнался, считаю себя великим
актером, употребляю во зло право директора и из дружбы к Александру Панаеву, который
играет гадко, жертвую спектаклем и всеми
актерами.